Недавно исполком Барнаульской городской организации «Единой России» возглавил политтехнолог Константин Малышев. В большом интервью «ПОЛИТСИБРУ» Константин высказал свое мнение о том, почему на выборах 2016 года партия власти получила в Алтайском крае самый низкий результат в стране, рассказал, как проходят выборы на Северном Кавказе и поделился планами на организацию избирательной кампании в городскую Думу в 2017 году.

Мы достойны тех, кого выбираем

— Константин, вы, как политтехнолог, долго время были «вольным стрелком», работали на выборах в разных регионах на разные партии. Что заставило перейти на постоянную работу и осесть в Барнауле? Почему местом работы выбрали «Единую Россию»?

— У меня никогда не было серьезных политических пристрастий, я считаю, что мы достойны того правителя, которого сами избираем. Это что касается местной власти. Что касается федеральной власти, президента, то я полностью поддерживаю Владимира Путина и в большинстве моментов полностью согласен с его курсом. Даже работая с оппозиционными партиями, я никогда не менял своей личной позиции по отношению к Путину.

Честно скажу, почему у многих складывается негативное отношение или просто нет отношения к «Единой России». До людей не доводят достаточно важную информацию, они просто ее не знают и черпают негатив. Если взять другие регионы, там, где достаточно высокий уровень доверия к партии, уровень доверия к президенту, там население, в основном, связывает воедино президента и партию. Там до людей доводятся те позитивные решения, которые удается принимать за счет того, что «Единая Россия» имеет большинство во всех органах власти, — принятие бюджета, какие-то социальные гарантии. Это же делается именно «Единой Россией», а не оппозиционерами, потому что они не могут повлиять в силу малочисленности.

Все положительное, не обсуждаемое оппозицией, уходит на второй план, о нем люди, зачастую, просто не знают. В Барнауле практически нет информационной поддержки строительства бассейна, ледового дворца нового. Никто не понимает, что только благодаря тому, что это в бюджет заложила партия и настояла на том, чтобы это было, это было построено. Таких примеров масса.

Я вот приехал в прошлом году, прошу: покажите мне газету «Единой России», что там писали. Мне отвечают: а у нас не было газеты. Речь не об агитационном материале, а о простой информационной газете, которая хотя бы раз в квартал выходила хотя бы тиражом 100 тысяч экземпляров на весь край. Понятно, когда люди ничего не знают, здесь и рейтинг 30 с небольшим процентов.

В Северной Осетии ежемесячно поступает газета, 50 тысяч тираж, но там и население в четыре раза меньше. Люди читают, видят, могут поспорить, если с чем-то не согласны, разъяснения получить.

Партийная работа должна вестись по месту жительства

— Так, все-таки, почему перешли с разъездной работы на стационарную?

— Работа, в общем-то, не изменилась. Когда ты приходишь на избирательную кампанию, не важно на какую партию, тебя, в основном, вводят в какие-то органы управления этой партии. Это проще с точки зрения администрирования – не какой-то политтехнолог, а представитель исполкома, соответственно, есть полномочия. И здесь пошли по такому же пути.

Я вижу, как внутри партии можно изменить не идеологические какие-то моменты, а аппаратную работу. Я считаю, что она здесь немножко, если можно так сказать, проскальзывает. Работа не на том уровне, на котором необходимо было делать. Не только информационная, о чем я уже сказал, но и аппаратная. Это не говорит о том, что необходимо напихать сторонников или резко увеличить численность членов партии.

С чего я сейчас начинаю работу в исполкоме? Во-первых, это аудит членов партии, сторонников, чтобы реально понимать, кто состоит в партии. Есть ли эти люди? Может быть, кто-то умер, и не сообщили. В соответствии с решением съезда партии нужно привязать первички у УИКам. Об этом уже говорят 10 лет, но в окончательной форме это не делается. Раньше первички создавались на производстве. Руководитель вступал в партию, создавал на производстве первичку, и сотрудники, которые у него работают, вступали в партию. А голосуют они совсем в другом месте. И связь первичной организации с процессом выборов теряется. На производстве у людей проблемы, в основном, связаны с работой. Дома у людей другие проблемы – проблемы дома, квартиры, подъезда, двора, дороги. И когда человек обращается к руководителю первички на производстве, тот этих проблем не понимает.

— Но ведь организовать первичные организации по месту жительства намного сложнее. Даже в КПСС первички были организованы по производственному принципу.

— Значит, пойдем сложным путем. Аппаратная работа сложнее, организовать контроль сложнее, но я считаю, что наращивание численности сейчас не важно. Сейчас нужно переходить от численности к качеству. Если человек вступил в партию, то это не для того, чтобы он там числился, и чтобы у него возникала надежда, что он сможет что-то для себя решить. Он должен что-то отдавать партии, начиная с тех же членских взносов. Никто не говорит, что это должны быть колоссальные суммы. Но если человек вступает в партию, то он должен понимать, что есть определенные обязанности, что он должен заплатить пусть 50 рублей в год членских взносов, обязательно прийти на выборы, поддержать партию. Если у него есть возможность и желание, то он должен стать активистом и что-то делать – организовать туже свою первичку и покрасить детскую площадку во дворе. Это же тоже даст плюсы. Я думаю, если такая инициатива поступит в исполком, то она будет поддержана краской и кисточками. Если это будет делаться всеми по всей стране, это даст доверие к партии, поднимет ее авторитет.

В чем секрет выборов на Северном Кавказе?

— На прошлогодних выборах вы работали в Северной Осетии. Какие результаты там были у «Единой России»?

— Я по этому вопросу выступал в Москве и в Красноярске на встрече политтехнологов. Я там приводил результаты «Единой России» в Северной Осетии не для того, чтобы показать, какие они высокие, а чтобы сравнить легитимность. Северная Осетия – как один одномандатный округ, 525 тысяч избирателей. У меня результат за кандидата-одномандатника был 374 с лишним тысячи голосов, явка была за 80 процентов, за партию проголосовали более 80 процентов.

— Обычно, когда говорят о выборах на Северном Кавказе, говорят об административном ресурсе и нарушениях. В чем, на ваш взгляд, причины такой высокой явки и таких высоких результатов?

— Высокая явка и высокие результаты характерны не только для Северного Кавказа, но и для других регионов, где мононациональное население. Самую интересную технологию в Северной Осетии я бы назвал фамильной (В данном случае фамилия – то же, что род, — «ПОЛИТСИБРУ».) Там 926 фамилий. Есть фамилии, число членов которых измеряется десятками тысяч. Есть старшие фамилий. Когда старший фамилии принимает решение поддержать какого-то кандидата, все ее члены голосуют, и в день голосования они обеспечивают приход всей фамилии на участки.

Плюс, у них есть желание, чтобы представитель республики был в федеральной власти. Чем их будет больше, тем лучше для республики. Вся борьба идет до избирательной кампании, пока не принято решение поддержать такого-то кандидата.

Ни в каких других регионах, кроме кавказских, я не видел такой работы участковых комиссий. Им дают команду, что нужна явка. Первоначально они обходят всех жителей участка, сверяют, есть человек или нет, уедет или не уедет. Потом идет вторичный обход с донесением информации, что будут выборы, нужно идти голосовать. Третий обход – разноска пригласительных. А у нас в Сибири люди не знают, зачастую, что выборы проходят.

— А как с административным ресурсом и приписками, все-таки?

— Если честно, я работал на партию власти, я этого не заметил. В феврале 2016 года исполняющим обязанности главы Северной Осетии после смерти Тамерлана Агузарова президент назначил Вячеслава Битарова. Новый человек, богатейший человек республики. Он за июль-август провел более 40 массовых встреч с населением республики, на которые собиралось по 700 – 800 человек. Битаров рассказывал о тех действиях, которые он предпримет и предлагал поддержать «Единую Россию». Где видно, чтобы у нас губернаторы массово шли в народ и призывали прийти на выборы? Даже не столько за «Единую Россию» призывал [Битаров], а призывал прийти проголосовать, выбрать власть, чтобы ему было легче потом работать с федеральным центром через федеральных депутатов. А раз он возглавлял список «Единой России», то была определенная связка.

Власть боится ассоциировать себя с партией власти

— В чем, на ваш взгляд, причина низкого результата «Единой России» и в Алтайском крае в целом, и в Барнауле?

— Как я уже начал говорить, мне кажется, что здесь глубокий провал в информационной поддержке тех действий, которые проводит партия, проводит власть, опираясь на партию. Это не доносится до людей, люди не ассоциируют положительные действия с партией, с действиями властей. Информационная политика оппозиционных сил намного выше, чем информационная политика партии и где-то власти. То есть, власть стала бояться ассоциировать себя с партией.

— Ну, власть-то много рассказывает о своей работе.

— Ассоциация с партией прекратилась, нет связки. Власть рассказывает, она делает, совершает ошибки. Проблем нет: кто ничего не делает, тот не совершает ошибок. Но ассоциативный ряд с партией потерялся. Если докладывают министры или раньше вице-губернаторы, начальники управлений, то нигде не говорится, что они члены партии, хотя многие из них члены партии «Единая Россия». Не говорится, что благодаря тому, что фракция «Единая Россия» составляет большинство в АКЗС или в Барнаульской городской Думе, в бюджет было заложено  то-то и то-то. А оппозиция говорит: у нас все плохо, потому что то-то и то-то не делается.

Я не вижу супер-кризисных моментов в Алтайском крае по сравнению с другими регионами, которые находятся в нижней части [списка] экономического роста. Там — то же самое, но результаты партии там выше именно потому, что там есть информированность. На этот год в Барнауле бюджет получит почти один миллиард 700 миллионов на дороги. Но это же началось с партийного проекта «Дороги России», который постепенно перешел в федеральный проект. Теперь партия не говорит, что это она сейчас делает, но начиналось-то с этого, это она добилась включения в бюджет этой строки. Один миллиард 700 миллионов – это колоссальная для Барнаула сумма на дороги, такой не было никогда в бюджете. И гарантия есть, что это будет. Потому что если не выделит край свою часть, то не выделит Федерация.

Главная задача – легитимность власти

— В этом году – выборы Барнаульской городской Думы. Есть возможность у «Единой России» переломить ситуацию и получить результат выше, чем в 2016 году?

— Возможности есть, это однозначно. У партии есть потенциал, который не используется. И сейчас мы как раз разрабатываем те мероприятия, которые планируем в рамках агитационной кампании, в рамках проведения предварительного внутрипартийного голосования, чтобы информировать о том, что делается партией, депутатами партии, партийными фракциями во всех органах власти. Планируем активно привлечь членов партии, сторонников и население к внутрипартийному голосованию, чтобы оно прошло на уровне.

— Как будут проводиться праймериз?

— В Барнауле предварительное голосование будет проводиться по открытому варианту, как это было в 2016 году. Дата определена – 28 мая. Будет открыто порядка 20 процентов участков, но прийти проголосовать сможет любой избиратель Барнаула. Прием документов начнется где-то в конце марта – начале апреля. Будут встречи, дебаты.

— Есть задача по цифрам, которых партия должна достичь на выборах?

— Как таковых цифр нет. Для нашего региона и вообще для России сейчас основная проблема – это явка, как на муниципальных выборах, так и на предстоящих через год президентских выборах. Конечно, хотелось бы, чтобы явка была большая, но она зависит, как раз, и от кандидатов, и от партий, как они смогут замотивировать избирателей прийти на участок. Это один из важнейших моментов. Когда у человека есть мотивация, и он понимает, что нужно идти голосовать, то он, конечно, чаще отдает свой голос в пользу партии власти, которая что-то делает. Человек должен идти голосовать, чтобы авторитет власти, которая его устраивает, повышался. Оппозиция завлекает тем, что если тебя что-то не устраивает – приди и голосуй. Да, люди приходят, голосуют, если их что-то не устраивает. Есть люди с высокой гражданской позицией, с активностью, кого-то, может, руководитель попросил прийти. А есть основная масса, которую, вроде бы, все устраивает: если я пойду голосовать, ничего не изменится. Но это неправильно, потому что легитимность власти теряется, и за счет этого могут случаться всякие «оранжевые» и прочие революции.

Я думаю, что нам, по крайней мере, часть из этих людей удастся привлечь на избирательные участки. Людей, которых, в общем-то, устраивает то движение, которое наметил президент, курс партии «Единая Россия».

Информированность тут играет основную роль. В Алтайском крае в информированности о партии власти колоссальный провал, который пятилетками, наверное, измеряется. Просто о партии никто не говорит, все стесняются и боятся сказать. Чего нет, в Кемерово, например. В Кемерово Аман Тулеев ни одно заявления не делает, не сказав о партии «Единая Россия», в которой он состоит. И результат у них за 70 процентов. Тут нельзя же какой-то кавказский момент привлечь. Тут авторитет одного конкретного человека, который сказал: надо и вытянул наших депутатов в Госдуму.

208 просмотров всего, сегодня нет просмотров